Глава 6.
- Андрей …Павлович! Вы пришли? – спросила Катя, выглянув из коморки.
- Пришел, Катенька. Вы что-то хотели сказать?
- Звонил Краевич, приглашает посетить вечеринку у них в офисе и посмотреть ткани.
- Хорошо, Кать, мы пойдем… с Вами.
- Со мной? – она удивленно посмотрела на него, - а разве Кира Юрьевна…
- Нет,- перебил ее Жданов, Кира терпеть не может Краевича, а особенно его жену и компаньонку Диану. Так что придется пойти Вам. Или у Вас другие планы на вечер?
- Да нет, планов никаких нет.
- Тогда решено!
Весь день Катя мучилась вопросом: идти на вечеринку в таком виде, хотя это ужасно, или переодеться и привести себя в порядок, но тогда Андрей увидит ее в нормальном виде и возможно узнает, вспомнит Германию или банк Ллойд Морис, или столкновение возле университета…
Она так ничего и не решила, но неожиданно пришла помощь в лице Федора
- Андрей Палыч, Там родители Ваши звонят, а у Вас телефон все время занят и по сотовому Вы не отвечаете…
- Фу, черт, трубка лежит неправильно, а сотовый где? Наверное, в машине оставил. А почему вдруг ты с ними говорил?
- Так я на ресепшине…Все же на обеде…
- Понятно. Они что-нибудь передали?
- Они прилетают сегодня, хотели, чтобы Вы их встретили. Самолет через 2 часа, я узнавал.
- Спасибо, Федор, я сейчас поеду.
- Катя!
- Да, Андрей ..Павлович.
- Вам придется пойти к Краевичам одной. Справитесь?
- Я постараюсь…Только я хотела еще домой заскочить. Я уйду пораньше?
- Идите прямо сейчас, дел особых нет, я тоже сейчас уеду.
- Тогда я пойду. До свидания, Андрей …Павлович!
- Палыч, ты уходишь? А я хотел …
- Ооо! Роман! Я тебя не ждал сегодня. Как поездка?
- Нормально, я тебе даже отчет принес, а ты слушать не хочешь.
- Извини, Малина, я в аэропорт спешу, родители прибывают. Мы с тобой завтра все обговорим.
Малиновский собрался уходить, но Жданова вдруг осенило:
- Слушай, Роман! А сходи-ка ты на вечеринку к Краевичу! Я с Катериной должен был пойти, но …сам видишь, не могу. Ей одной там неуютно будет, а ты поддержишь. Выручишь?
- Без проблем! Вечеринка - это не вагоны разгружать, почему бы не сходить!
- Тогда до завтра!
&
Вечеринка у Краевича больше не волновала Катю: она будет одна, значит, можно одеться так, как раньше. Катя пересмотрела свои наряды и остановилась на бирюзовом костюме с темно- зеленой блузкой: костюм будет подчеркивать деловой стиль встречи, а яркий цвет соответствует вечернему наряду. Волосы распустила «в свободный полет», тщательно уложив их для этого феном.
Михаил Краевич встретил ее у входа, всячески опекал и показывал свое к ней расположение. Деловые вопросы они решили довольно быстро, и теперь он знакомил ее с другими участниками вечера, среди которых она пользовалась большим успехом: ни один танец ей не пришлось стоять в одиночестве, не один бокал вина пришлось выпить « за знакомство». Но был и неприятный момент: Краевич пригласил ее в кабинет и недвусмысленно предложил убедить Жданова закупить у них не только ткани, но и аксессуары к ним, и пообещал весьма солидное вознаграждение. Катя решила не отказываться решительно и сразу, а попросила время на обдумывание этого «заманчивого» предложения. Краевича такой ответ вполне устраивал – если бы она согласилась сразу, он был бы о ней худшего мнения.
Катя собралась было уходить, но он попросил ее задержаться и уделить немного времени лично ему: пригласил за столик (столы были только для VIP-гостей!), угостил десертом и буквально выпросил у нее обещание на танец с ним.
Малиновский прибыл на вечеринку почти вовремя, но, едва успев раздеться, встретил свою давнюю «подругу», на которой чуть было не женился: так она его очаровала в свое время. Теперь она работала здесь, и у нее даже был свой кабинет, в котором они и скоротали приятно время. А потом Роман встретил в холле Диану Краевич , узнал от нее, что все вопросы по Зималетто уже улажены, и собрался домой, но решил все же найти Катерину и предложить подвезти ее.
В зале он Катю не увидел, но увидел Краевича, танцующего с какой-то красоткой, которую он не встречал раньше на тусовках. Роман был любителем новизны и не мог пропустить такую «очаровашку». Стал ждать окончания танца, чтобы потом подойти и познакомиться. Чем больше он смотрел на эту пару, тем громче билось его сердце, тем сильнее стучало в висках: это же…это же…Катя…их Катя…их наглухо застегнутая «Мэри Поппинс»! Ай да Катя! За такой и приударить не грех!
В голове его уже родился план: сегодня он ей не покажется (пусть не знает, что ее видели!), а завтра начнет атаку! И Жданову не скажет, какая Катя на самом деле красавица, а то тот может и сам заинтересоваться Катюшкой. Н-е-е-т, он ее разглядел, ему она и достанется – на какое-то время, естественно!
На следующий день Роман приехал в офис раньше обычного. Зашел в кабинет президента, но Жданова еще не было. Заглянул в коморку – Катя была на месте, в своем обычном виде, что еще больше раззадорило Малиновского.
- Доброе утро, Катенька! Какие новости за время моего отсутствия?
- Все как обычно. На днях подпишем договор с Краевичем, я вчера смотрела их ткани.
- И как Вам они?
- Скоро курьер привезет каталоги и образцы. Вы подождите, посмотрите вместе с Андреем Павловичем.
- Да я, пожалуй, пойду к себе, поработаю. А Вы вечером чем заняты? Может, сходим куда-нибудь?
- Нет, я домой. Обещала родителя прийти пораньше.
- Тогда я подвезу Вас, мне по пути.
- Вы же не знаете, где я живу! А говорите «по пути».
- С хорошими девушками мне всегда по пути. А адрес Вы мне скажите. Так мы договорились? Не уходите без меня, я домчу Вас на крыльях моей ауди!
Последние слова он говорил, уже выходя из каморки, и их слышал вошедший Жданов.
- Кого и куда ты собрался мчать на крыльях?
- Катеньку. Она вечером домой торопится.
Жданов вдруг разозлился
- Во-первых, не Катеньку, а Екатерину Валерьевну! А во-вторых, почему это ты ее повезешь? Я сам могу ее отвезти, если надо!
- Палыч, ты чего бесишься? Почему я не могу ее подвезти и называть Катенькой? Ты же ее так называешь?
- Я – это я, а ты – это ты!
- Она что, твоя собственность? Ты ей отец родной?
- Катя мой помощник! И таким, как ты, я ее не доверю! Все! Закрыли тему! Докладывай о командировке.
Катя слышала весь разговор, и тоже не понимала, почему Андрей так отреагировал на безобидное предложение Малиновского. В глубине души она догадывалась, но гнала от себя такую догадку – такого быть не может!
Андрей слушал отчет Малиновского, а сам тоже думал о произошедшем: чего он так разбушевался? Катя взрослая, самостоятельная девушка. Она вправе сама решать, куда и с кем ей ехать. Но только не с Романом! А если с кем другим? – спрашивал внутренний голос. И с другим не хочу отпускать…И как это называется, Жданов?
Неизвестно, до чего бы он додумался, но курьер привез каталоги и образцы тканей от Краевича. Пригласили Милко и стали втроем убеждать его, что ткани вполне приличные, и он, как гений, сможет превратить их в шедевр.
Когда минисовещание закончилось, и они остались в кабинете одни, Катя спросила:
- Андрей Павлович, Вы все каталоги посмотрели?
- Да, Кать, посмотрел. Тут, кстати, еще каталог аксессуаров прислали. Вполне приличные, мы могли бы их закупить.
- Вы считаете, они нам подойдут?
- А Вам не нравятся? И цены более чем приемлемые…
- Значит, вы решаете закупить их?
- Думаю, «да». Кать, а что с Вами? Вы как-то странно спрашиваете…
Ее руки нервно теребили край блузки, губы дрожали, и слезы готовы были брызнуть из глаз.
- Я…Мне…Андрей..Павлович! – она, наконец, решилась и говорила уже не останавливаясь, не смотря ему в глаза, заранее соглашаясь с любым его приговором.
- Краевич предложил мне деньги, большие деньги, если я уговорю Вас закупить у них аксессуары. Я не знаю, почему он решил, что я куплюсь на эти деньги, я не давала повода так думать обо мне. Вы сами захотели их закупить, я Вас не уговаривала, а он будет думать, что я…
- Андрей..Павловч!..Не заключайте договор…Я не хочу, чтобы про меня говорили…, будто я…
Она все-таки заплакала: беззвучно, как-то обреченно, как ребенок, которого, несмотря на его протесты, все же ведут на укол.
- Подожди, Кать, перестань плакать, давай спокойно разберемся.
Она пыталась успокоиться, сдержать слезы: вытирала их рукой (платка при себе не оказалось), но получалось только хуже – слезы по-прежнему текли и размазывались по щекам.
Андрей вышел из-за стола, дал ей платок, чтобы вытерла слезы, а она, поднеся его к лицу, заплакала сильнее и убежала в каморку.
Когда всхлипывания за тонкой перегородкой прекратились, он постучал и вошел в ее «резиденцию».
- Ну, что, Катенька, Вы успокоились? Можно поговорить?
- Да, Андрей ..Павлович, давайте поговорим. А платок я Вам завтра верну. Чистый.
- Не беспокойтесь! Бог с ним, с платком…
- Нет, я верну: платки дарить нельзя, это к разлуке…
Она хотела убрать платок в сумку, но он не дал ей этого сделать.
- Что вы говорите! Какие разлуки? Отдайте мне платок! – он буквально выхватил у нее из рук несчастный платок и убрал его в карман.
Теперь уже спокойно Катя рассказала ему о вчерашней вечеринке, умолчав, правда о танцах с Краевичем и других его знаках внимания.
Андрей слушал внимательно, а про себя думал: « А где же был Роман?»
Закончив, она вопросительно посмотрела на него.
Он долго смотрел куда-то мимо нее, а потом сказал:
- Кать, а ведь это шанс…
- Какой?
- Открыть подставную фирму. Деньги возьмем у Краевича – мы же закупим у него продукцию, значит, имеем право на эти деньги. А чтобы он о Вас плохо не думал, я ему сам позвоню и сам возьму деньги – пусть страдает моя репутация, для меня сейчас это не так важно. Да и не посмеет он со мной связываться – у самого «рыльце в пушку».
В кабинете послышались голоса Киры и Малиновского, и Жданов поспешил туда.
За разговорами они не заметили, что рабочий день закончился.
Кира стала демонстрировать свою любовь, не стесняясь присутствия Кати и Романа.
Андрей пытался образумить ее, остудить ее пыл, но понял, что делает она это специально и не нашел ничего лучшего как увезти ее домой, а Малиновский, как и планировал, повез Катерину.
« Вот хитрец, - подумал Жданов, - специально зашел вместе с Кирой. Знал, что при Кире я не буду говорить о Кате. И чего это он решил поухаживать за Катей, она же не в его вкусе?».
Думая о Кате и Романе, он совсем не обращал внимания на Киру, не вникал в ее слова. И она, уже на полпути к дому поняв, что ее присутствие ничего не значит для него, сникла, замолчала и не говорила не только о любви, но и вообще ни о чем, а он и этого не заметил.
Положение НЕНУЖНОЙ невесты Киру не устраивало, и после ужина, прошедшего тоже в молчании, она начала разговор.
- Андрей! Ты сильно изменился в последнее время. Я чувствую, что совсем не нужна тебе. Зачем ты сделал мне предложение? Чтобы получить мой голос на Совете Директоров? Скажи честно!
- Если честно – то да, из-за голосования. Это цинично, я знаю, но я хотел действительно жениться на тебе и быть примерным мужем. Я и сейчас не отказываюсь от своих обещаний, я готов на тебе жениться, если ты этого хочешь, но относиться к тебе по - другому, извини, я не могу.
- То есть любить меня ты не можешь?
- Ты считаешь, что я тебя не люблю?
- Да, я так считаю. Ты позволяешь МНЕ любить тебя, ты отвечаешь на МОЮ любовь…иногда
- Тебе этого мало? Я уже сказал, что большего не могу тебе обещать.
- У тебя есть другая женщина?
- Пока нет.
- Что значит «пока?»
- Кира, жизнь не стоит на месте. Возможно, я встречу женщину, которую полюблю, а может судьба лишит меня такого счастья, посчитает, что не заслужил…
- За все твои грехи это было бы справедливым наказанием!
- Я, может, и не заслужил, но ты- то имеешь право на счастливую любовь. Пусть судьба пошлет ее тебе, я буду только рад за тебя !
- Вот и поговорили! Так как мы решим?
- Решать тебе. Я сказал тебе всю правду, выбирай, что тебя больше устраивает.
- Тогда оставим пока все как есть. Подумаем, а потом поговорим еще раз, и тогда уже все решим. Ты останешься или поедешь к себе?
- Поеду к себе. Сегодня футбол по телевизору, поздно ночью. Не хочу тебе мешать.
Глава 7.
Положение Зималетто постепенно выравнивалось. Открытая Пушкаревой фирма (она назвала ее НИКАМОДА) приняла на себя основной удар и играла роль буфера между Зималетто и кредиторами.
Малиновский продолжал ухаживать за Катей: дарил ей цветы, безделушки и открытки со стихами. Катя никак не проявляла своих чувств, но ухаживания не отвергала. До Жданова дошли слухи и об успехе, которым она пользовалась на вечеринке у Краевича.Он никак не мог понять, почему так происходит? Ему-то Катя нравится вовсе не из-за внешности, а как человек, но другие ее мало знают, и оценить ее человеческие качества не могут. Краевич был заинтересован в контракте, а остальные? И самое непонятное – это поведение Романа. Уж для него всегда главным критерием была внешность, кому, как не Жданову, это знать!
Жданов пришел в офис немного раньше обычного. Заглянул в коморку – Кати еще не было, но на столе уже красовался букет цветов и коробка конфет. Почему-то сегодня это разозлило его больше обычного и он решил, наконец, поговорить с Катей: она же такая доверчивая, неопытная, а Роман – Роман профессионал в деле обольщения, и не такие крепости брал! С ним тоже пора поговорить серьезно, узнать, зачем он все это затеял.
«Интересно, как далеко у них зашло?» - эта мысль уже не первый раз появлялась у Жданова. Однажды он даже поехал вслед за ними после работы. Остановился на другой стороне улицы, ждал, когда подъедут: хотел увидеть, как будут прощаться. Ничего интересного не увидел: Малиновский проводил Катерину до подъезда, она подала ему руку, он, конечно, не пожал ее, а поцеловал, но это не страшно. На какое-то время Андрей успокоился, а сегодня…
Он не вышел в кабинет, остался ждать Катю в коморке.
Она не ожидала увидеть его здесь, растерялась, переводила взгляд с него на букет и обратно.
- Андрей..Павлович…это …
- Нет, это не от меня, - в голосе непроизвольно прозвучал сарказм,- это видимо опять Роман Дмитрич постарался, или еще кто? – сказал и испугался своих слов: она вправе обидеться!
- Зачем Вы так…
После его монолога глаза ее потухли, из них исчезла…надежда? Или ему показалось?
- Катя, я хотел предупредить Вас. Роман мой друг, и я прекрасно знаю его намерения и уловки! Кать, ведь ни к чему не обязывающие отношения - это не для Вас. Или я Вас плохо знаю?
- Знаете…хорошо знаете…
- Тогда почему Вы с ним?
- Именно потому, что он Ваш друг. Он играет в какую-то игру, и я хочу понять: в какую?
Может, он специально это затеял? Может, вы с ним боитесь, что фирма фактически в моих руках, и решили таким образом контролировать меня?
- Что Вы такое говорите, Катя? Как Вы могли подумать такое? Вы же знаете, как я доверяю Вам! Нет, только подумать – я от ревности схожу с ума, а она…
- От…чего?...
- Ну, от беспокойства…за …тебя…
- Не беспокойтесь, Андрей..Павлович! Я взрослая…и все понимаю…и не допущу…Да и не нужен он мне! Сегодня же все прекратится!
Раз…Вас…это…волнует…, - добавила чуть слышно. Взяла букет и вынесла его в приемную, поставила на стол еще не пришедшей на работу Клочковой, а конфетами пошла угощать женсовет.
Он сидел за столом не в силах начать работать.
« Что я делаю? Про какую ревность я ей ляпнул? А что это есть на самом деле? Ревность и есть, признайся себе! И что из этого вытекает? Ревнуют тех, кого любят, а ты…ты ее разве любишь? Разве такая любовь бывает: без поцелуев, без близости, без желания?
И вдруг улыбнулся: почему без желания? Желание… - он не успел додумать эту мысль – в кабинет влетел разъяренный Малиновский.
- Жданов! Ты что себе позволяешь? Ты почему выкинул в приемную мой букет? Почему конфеты для Кати ест женсовет?
- Успокойся, это не я - она сама это сделала. А теперь объясни, зачем ты все это затеял?
Только не убеждай меня, что она тебе нравится, все равно не поверю!
- Ну…Может я хотел держать ее под присмотром? Она же «владеет нами»…мало ли что…влюбится в кого-нибудь и подарит жениху нашу компанию…
- Именно так она тебя и поняла!
- С чего ты взял?
- Она сама мне сказала об этом.
- Не может быть! Вот умная, зараза!
- Она-то умная, а вот ты мне врешь: ты начал за ней ухаживать раньше, чем появилась НИКАМОДА.
- Сдаюсь. Ты меня РАСКУСИЛ. Только признайся теперь ты: почему ТЕБЯ это волнует? Ты сам имеешь на нее виды?
- Да не виды я на нее имею…Я ее, кажется, люблю…Такая вот штука…
- Палыч, ты серьезно? Ты же не знаешь, какая она на самом деле, ты же не видел ее в другом обличье? Или видел? Признайся!
- В каком еще другом ?
- Слушай! Я за ней решил приударить, когда у Краевича ее увидел – она такая красотка была – загляденье! Костюм, прическа, без очков – возле нее все мужики вертелись!
А на работе совсем другая. Интересно, зачем ей это нужно: себя уродовать?
- Интересно…Ты не говори ей, что видел ее. Пусть прячется, раз ей это нужно.
Вернулась Катя и первым делом обратилась к Малиновскому
- Роман Дмитриевич! Я …
- Я все понял, Кать, объяснили товарищи,- он посмотрел на Жданова, - только это не из-за фирмы, честно! Ну, так что – останемся друзьями?
- Конечно, Роман Дмитриевич! – с облегчением проговорила Катя. – Я всем кофе принесу, - добавила она радостно.
- Несите, отметим это судьбоносное событие, - усмехнулся ей вслед Жданов.
Глава 8.
Рабочий день давно начался, даже Клочкова уже на месте, а Кати все нет. Словно желая убедиться в этом, Жданов заглянул в коморку. Увиденное поразило его еще больше: На столе лежала Катина сумочка. Странно, а где тогда Катя?
- Виктория!
- Да, Андрей. Ты что-то хотел? Кофе?
- Виктория, где Катя?
- Она еще не приходила.
- Но на столе ее сумка!
- Сумку она вчера забыла. Катя с обеда шла, а тут ее папаша звонит. Она с ним поговорила, и сама не своя стала. Сказала, что ей домой нужно: родители срочно уезжают: заболел кто-то из родственников. Она в кабинет даже не зашла, убежала сразу.
- Пригласи Зорькина! Может он знает, что случилось с Катериной?
- Так он же в отпуске, на море нежится!
- Вот черт, совсем забыл. Ладно, неси кофе. Работать пора
Ближе к обеду она позвонила. Если бы не ее имя, высветившееся на дисплее мобильника, он не узнал бы ее: голос был хриплый, почти не слышный. Казалось, что каждое слово дается ей с трудом.
- Ан..дрей…Пав..ло..вич…Я…заболела…Я… не..
- Катя!...Катя, что с Вами? Катя, почему ты не отвечаешь?...Катя! – но телефон молчал, хотя не был отключен: слышны были какие-то звуки, шорохи.
Жданова охватила паника: что с ней случилось? Почему перестала говорить по телефону? Может , она потеряла сознание?
А родителей нет… и Зорькина нет…Кто ей поможет?...Надо поехать, но как зайти в квартиру, если она…И тут перед глазами возникла ее сумка, лежащая на столе .
Не медля ни минуты зашел в коморку, достал из сумки ключи, и вот он уже несется по коридорам, не видя никого вокруг: ни Виктории, спрашивающей, когда он вернется и что отвечать на телефонные звонки, ни Киры, которой он обещал поехать посмотреть новую квартиру, ни Романа, говорящего о переговорах с уже прибывшими поставщиками.
В голове билась одна мысль: быстрее! Ей плохо!
Женсовет проводил удивленными взглядами своего президента, который так торопился куда-то, что даже не оделся, и едва сев в машину , рванул на предельной скорости.
Пока возился с ключами, открывал замок, мозг выдавал ему картины одна страшнее другой. Переступив порог, он услышал те же звуки и шорохи, что и в телефонной трубке: дребезжал работающий холодильник, доносилась музыка из включенного где-то приемника, капала вода в ванной или на кухне.
Открыл первую попавшуюся на глаза дверь и сразу увидел ее – это была Катина комната.
Она лежала в постели, волосы в беспорядке разметались по подушке, рука свисала почти до пола и там, на полу валялся телефон, светящийся дисплей которого показывал, что он не отключен.
Жданов осторожно переложил ее руку поверх одеяла, потрогал лоб: рука была холодная, а лоб полыхал огнем. От его прикосновения она вроде очнулась, но тут же стала метаться по подушке, что-то говорить несвязно.
« У нее высокая температура и бред»,- понял Жданов. Снова положил холодную с улицы руку ей на лоб – ей стало легче, она затихла. Не отнимая от нее руку, другой рукой лихорадочно набрал 03, продиктовал адрес, которого вроде не знал, но вдруг отчетливо вспомнил: когда караулил их с Романом, табличка на углу дома все время была у него перед глазами.
Скорая приехала через полчаса. Диагноз поставили сразу – в городе свирепствовал грипп
Не видя в квартире более пожилых и опытных людей, врач счел нужным дать некоторые рекомендации:
- Мы сделали ей укол, температура спадет через 1-2 часа, но она будет сильно потеть. Обязательно переоденьте ее в сухое, иначе может быть осложнение – воспаление легких!
Обильное теплое питье, обтирание с уксусом, лекарства – рецепты я выписал.
И еще: одну ее не оставляйте и не давайте вставать без надобности: у нее будет слабость, головокружение, может потерять сознание. Если температура опять сильно поднимется, сделайте укол, ампулу с лекарством и шприц я Вам оставлю. Ну а завтра вызывайте участкового врача.
Через какое-то время ей стало лучше, взгляд стал осмысленным, но говорить ей было все еще трудно.
- Андрей…Павловия…как Вы…здесь оказались?...
- Ты позвонила, а разговор прервался…Я понял, что тебе плохо и приехал.
- А как Вы…
- Ключи я взял из твоей сумки, ты ее забыла на столе.
- Спасибо, Вам…уже поздно, Вам пора…
- Я никуда не поеду, не оставлю тебя одну.
- Но как же..
- Катя, не говори ничего, тебе трудно говорить. И не спорь со мной, я все равно останусь! Ты же слышала, что сказал врач?
Разговор утомил ее, и она забылась- то ли уснула, то ли просто замолчала.
Он сидел в изголовье, обтирал ее лицо влажной салфеткой, прикладывал ко лбу прохладные компрессы. В какой-то момент она взяла его руку и положила на лоб вместо компресса, и вдруг затихла, перестала метаться, а он боялся пошевелиться, чтобы не нарушить ее покой.
Видимо он задремал, и очнулся, когда она сделала попытку встать.
- Кать, что ты хочешь?
- Я хотела рубашку…переодеть…
- Лежи, я сам, скажи только, где взять.
Открыл шкаф и удивился: в шкафу был такой же порядок, как и на стеллажах в ее коморке. Вещи лежали стопочками, каждая на своем месте. Он тоже любил порядок в шкафах. Раньше Маргарита раскладывала его белье такими же стопочками. А Кира к этому равнодушна, в ее шкафу трудно найти что-либо.
Взял с верхней полки ночную рубашку, помог переодеться и она снова заснула.
Процедуру пришлось повторить еще раз: она снова была мокрая как мышь. Но к утру, температура спала, и Жданов решился оставить ее ненадолго одну, предварительно накормив йогуртом.
- Кать, я ненадолго уеду: заеду в офис, домой, в магазин и сразу вернусь. Ты лежи, я тебе на стуле все необходимое оставил: воду, сок, лекарства, телефон.
Хорошо, что родители вчера не позвонили: я не знал, как объяснить им мое присутствие, не говоря о твоей болезни.
- Они же на поезде едут, завтра позвонят…Андрей..Павлович…Мне уже лучше…Я сама справлюсь…У Вас дела…Кира Юрьевна…
- Кать, я знаю, что делаю. Не возражай, спи лучше.
&
Катя лежала, закутавшись в одеяло. Ее слегка знобило, но все равно ей было хорошо, как никогда! Он был рядом, он ухаживал за ней, как мама. Не как отец – ее отец был скуп на ласку, и хотя любил ее безмерно, чувства проявлял редко, а мама…Она также как Андрей держала рукой лоб, ставила компресс, меняла рубашку…Он делал все так умело, так естественно, что не было стыдно своей беспомощности. Скорее бы он пришел…И тут же оборвала себя – он занятой человек, президент, у него Кира Юрьевна…Он может послать кого-нибудь из сотрудников проведать ее…вместо себя…она должна быть благодарна за заботу…и не мечтать о том, чего не может быть…Сон навалился на нее как вечерний туман: вязкий, тяжелый, оседающий крупными каплями…пота – температура полезла вверх.
Когда Андрей вернулся, она лежала в забытьи. Лицо пылало, на лбу выступила испарина, дыхание было тяжелым и неровным – температуру можно не мерить: явно высокая. Прав оказался врач скорой!
Бросив пакеты с продуктами на кухне, он быстро разделся, вымыл руки горячей водой, чтобы согрелись и подошел к постели. Легонько тронул ее за плечо.
- Катя…Катенька…Катюша…
Она посмотрела на него мутным взглядом, прошептала едва слышно:
-Андрей…
- Кать, придется укол делать, у тебя опять жар, а врача мы забыли вызвать…
- Нет, не надо…Я таблетки…
- Кать, врач велел сделать укол, и лекарство оставил. Не бойся, я умею делать уколы!
- Я не боюсь…Мне неудобно…мне…
- Катюш, ну где я сейчас найду медсестру или врача? Опять скорую вызывать? Они могут забрать тебя в больницу, - схитрил Жданов.
Угроза подействовала, попадать в больницу ей не хотелось, она почти сдалась и сделала последнюю робкую попытку сопротивления.
- А …можно…в руку…
- Нет, Кать, такие уколы делают глубоко. В руку нельзя. Представь, что я врач, А ты больная, этого и представлять не надо…Поворачивайся, давай…
Пока он возился с продуктами на кухне, она пыталась справиться со своими чувствами: радость оттого, что он пришел, благодарность за заботу и неловкость за свою беспомощность, за то, что видит ее в таком виде…Ну почему, почему он все время видит ее не такой, какая она есть на самом деле? То нелепый наряд, то больная…Слезы обиды на себя, отчаяния, что он так и не узнает ее настоящую, полились из глаз…
В этот момент он и зашел.
- Кать, что с тобой? Больно? Я неудачно сделал укол? Дай я посмотрю…
- Нет! – непроизвольно она натянула одеяло до самого подбородка, - нет, все нормально, это от температуры…
- Ну, ладно, закроем тему… Я что спросить хотел…Я курицу купил…Ты знаешь, как бульон варить?
- Теоретически…налить воду, положить курицу, лук, морковку, перец горошком и соль…Еще …курицу помыть нужно и изнутри вынуть пакетик с потрохами…Я один раз сварила вместе с пакетом…мама смеялась, а папа отругал маму, что плохо меня учит, а мне наряд вне очереди дал, - она улыбнулась от воспоминаний и Андрей тоже развеселился – от того, что ей весело, что высохли ее слезы и она улыбается.
- Кать, а соли сколько положить?
- Одну ложку на три литра!
- Не пересолим?
- Нет, мама всегда так солит.
Бульон ли помог или кризис миновал, но к вечеру Катя чувствовала себя вполне сносно. Ей хотелось уже встать и чем – то заняться, но Андрей уговорил ее побыть в постели хотя бы до утра, а там видно будет.
Он , конечно . думал о ее здоровье, но…и самому уходить не хотелось, вот и нашел повод.
- Чем мне развлечь тебя, Катюш?
- Андрей ..Павлович, Вы лучше сами отдохните. Там в гостиной диван, и телевизор…
- Кать, давай без «Палыча»? Я как-то незаметно перешел на «ТЫ», а ты все по отчеству…Я здесь тебе не начальник…
- А кто?...
Он задумался: «Действительно, кто он ей? А она ему?» - а вслух сказал:
- Ну, хотя бы – друг! – и помолчав немного,- Кать, а кто у тебя друзья?
- Девочки из женсовета и Колька…
- А «сердечный» друг? Бой-френд есть у тебя?
Она отрицательно покачала головой.
- Кать, а давай я тебе почитаю? Мне родители в детстве всегда читали, когда я болел.
- Мне тоже читали…
Он взял со стола лежавшую там книгу: раз на столе, значит – любимая! Книга раскрылась на том месте, где ее чаще открывали.
Я все еще его, безумная , люблю!
При имени его душа моя трепещет;
Тоска по-прежнему сжимает грудь мою
И взор горячею слезой невольно блещет.
Я все еще его, безумная, люблю!
Отрада тихая мне душу проникает
И радость ясная на сердце низлетает,
Когда я за него создателя молю.
Он читал, а сердце наполнялось тревогой: кого она так любит?
Твои уста – два лепестка граната,
Но в них пчела услады не найдет.
Я жадно выпила когда-то
Их пряный хмель, их крепкий мед.
Твои ресницы – крылья черной ночи,
Но до утра их не смыкает сон.
Я заглянула в эти очи –
И в них мой образ отражен.
Твоя душа – восточная загадка.
В ней мир чудес, в ней сказка, но не ложь.
И весь ты - мой, весь без остатка,
Доколе дышишь и живешь.
- Кать, - сказал он грустно, - а ты меня обманула. Ты кого-то очень любишь…, - не зря на этой странице книга открывается…
Она опустила голову, щеки ее пылали, в глазах стояли слезы.
- Не смущайся, Катюш, это нормально: кого-то любишь ты, кто-то любит тебя и не всегда это совпадает, а жаль…
Давай спать. Я утром уйду, а ты спи. Завтрак себе сама приготовишь.
- Я тоже пойду на работу, я уже в порядке.
- Ни в коем случае! Врача вызывать поздно, сходи в поликлинику, возьми больничный.
- Туда я точно не пойду! Там очереди и инфекция!
- Тогда просто побудь пару дней дома.
- Да я здорова уже..
- Если ты останешься дома, я вечером приду тебя проведать, а если нет, то…
Странно, но она купилась на такой дешевый трюк.
- Хорошо, как скажите…Вы же начальник…
- Вот и договорились.
Он пошел на «свой» диван в гостиную, прихватив книгу: почитать, чем еще живет ее душа.
&
Прочитанные стихи расстроили его. Вот ведь как получается: он так радовался, что понял свои чувства к Кате, что не пропустил, не прошел мимо, узнал в ней ту единственную, которая на всю жизнь, а она кого-то любит…Он опоздал.…Ну почему, почему?
Странно, когда ей было плохо, когда переодевал ее, он не видел в ней женщины. Его чувства были скорее отцовскими: он тревожился за нее, хотел облегчить ее состояние…
А теперь перед глазами вырисовывалась ее ладненькая фигура - то целиком, то отдельными частями: узкие, покатые плечи, высокая , довольно полная грудь, осиная талия , упругие бедра. И глаза, в которых скрыта тайна , и чувственные губы…Он изо всех сил зажмуривал глаза, а ее образ возникал вновь и вновь.
Открыл книгу на той же странице, стал читать. Машинально перевернув страницу, увидел вдруг маленькую фотографию. Подошел ближе к свету, чтобы лучше рассмотреть ее избранника – а в этом сомнения не было, и застыл изумленно: это же его фотография! Со старого пропуска, когда он еще не был президентом… Как она здесь оказалась?
Стало не чем дышать, кровь стучала в висках, в голове мелькали отдельные слова: ресницы…брови…очи…уста…Нет, Не может быть…
Он подошел к окну и открыл форточку, но даже холодный воздух не остужал воспаленное сознание. Во рту пересохло…Не одеваясь (глухая ночь, фонари уже не светят в окна, даже луны нет: прячется за облаками) он пошел на кухню попить воды. Шел на ощупь, придерживаясь рукой за стену…
&
Катя лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок. Глаза не закрывались – мешали невыплаканные слезы. «Все кончено, - думала она, - не стоит больше мечтать, он не понял, не почувствовал мою любовь.
Я не интересую его как женщина: он же ухаживал за мной, переодевал, видел почти без одежды – и относился к этому спокойно. Значит я для него только помощница…Но он же мог попросить девочек из женсовета ухаживать за мной, а приезжал сам…И он расстроился, прочитав стихи…Вот непонятливый! …Стихи же о нем…Глаза, ресницы, губы – это же его лицо! А он…
Зачем! Зачем я в него влюбилась?! Зачем вспомнила?! Зачем пришла в Зималетто?!
А как хорошо было: его прохладная рука охлаждает мой горящий лоб, он кормит меня бульоном, придерживая за спину, он проверяет, есть ли у меня жар, прикасаясь губами к моему лбу…
Все, Все! Не нужно вспоминать! Завтра он уйдет и все, кончится сказка…Надо успокоиться…Выпить воды и успокоиться…Стакан на стуле пустой…Придется идти на кухню…
Она не стала включать свет – зачем? Она знает свою квартиру как свои пять пальцев! Халат и тапочки искать не стала – она быстро, только воды попьет…
&
Они столкнулись в узком коридорчике у входа в кухню. Катя от неожиданности вскрикнула, и Андрей инстинктивно нажал выключатель. Вспыхнул свет.
Прямо перед собой она увидела ЕГО – такого красивого, такого желанного! В «пляжном костюме»! Заметалась глазами, пыталась отвести взгляд, не смотреть на него, но все равно видела: то его глаза, то его плечи, то губы, то грудь, то…
Она стояла перед ним босая, в коротенькой летней рубашонке – последней из стопочки на верхней полке шкафа. Не смела поднять на него глаза, пыталась отступить, но за ней была стена.
- Кать, ты, почему босиком? Ты же…
Не раздумывая подхватил ее на руки…Ее рубашка была слишком короткой…Его руки были слишком горячими…Он прижал ее крепче…Или она сама прильнула к его груди…
- Кать, я люблю тебя…А ты кого…
- Тебя!..Тебя я люблю, кого же еще…
- Катя…
Они забыли, что хотели пить – у них было другое желание…
Понес ее в комнату, положил на постель, лег рядом…
Его губы были слишком нетерпеливыми…Ее руки были слишком нежными…
- Катенька…самая любимая…
- Андрей…мой Андрей…
Их поцелуи были слишком страстные…Их ночь была слишком короткая…
А они были очень счастливые…
Глава 9.
Зималетто гудело как потревоженный улей:
- Что случилось с президентом?
- Вы видели Жданова?
- Он все время улыбается!
- А куда он уехал в пятницу даже без пальто?
- Он совсем не кричит.
- Он поцеловал Свете руку!
- Он похлопал Шурочку по плечу!
- Он спросил Тропинкину про сына и совсем не ругал за опоздание!
- Не иначе, он влюбился!
- В кого?
- Вот Катерина поправится, все и узнаем – она должна знать!
Малиновский зашел в кабинет как всегда без стука и долго пристально смотрел на Жданова.
- Все именно так! Когда мне сказали, что ты на себя не похож, я засомневался, а теперь сам вижу: непохож! Давай, колись, Палыч, что с тобой происходит?
- Ромка! Она меня любит! Любит МЕНЯ, ты понимаешь?
- Чего же не понять, понимаю. Только скажи, кто она? Кира, что ли?
- При чем тут Кира? Катя меня любит! Катя! И я ее люблю! Я так счастлив, Ромка!
- Подожди, когда ты узнал? Ее же и на работе нет. Кстати, а где она?
- Она заболела…Я был у нее…
- И что?
- И все…Меня никто так не любил, Ромка!
- Она что, такая искусница? Торнадо?
- Какое торнадо? Катя скромная непорочная девушка. Наивная и неумелая, но она меня любит!
- А до нее тебя не любили…
- Просто раньше все любили меня за что-то: за должность, за богатство, за возможность женить на себе, а она любит просто так, за то, что я есть. Отдает себя всю без остатка, и ничего не требует взамен.
Оказывается, любить искренне любящую тебя женщину – это …это…нет, словами это не выразить! Эта ночь была волшебная, сказочная…
- Эк тебя прихватило! А с Кирой что делать будешь?
- С Кирой решим. Мы уже говорили с ней, она поймет меня... Надеюсь…Зайду к ней после обеда.
Разговор с Кирой случился раньше. Она сама пришла к Жданову в кабинет.
- Андрей! Помнишь, мы говорили с тобой о нас, но тогда не закончили, не решили окончательно, а теперь...
- Что теперь?
- Я поняла, что должна отпустить тебя…
- Почему ты так решила?
- Потому что случилось то, что ты и предполагал: ты влюбился! Я это вижу, да это все видят! Скажи, кто ОНА?
- Кирюш, давай говорить только о нас! О ней ты узнаешь…потом…
- Хорошо! Значит, я отменяю свадьбу?
- Да, будет лучше , если ты сама это сделаешь…Обвини во всем меня, да это так и есть, собственно…
Можешь говорить обо мне все, что угодно…чтобы тебе легче было…Прости меня, если сможешь…
- За что же прощать? Ты был со мной честен, хотя и не сразу…Будь счастлив, Андрей!
- И ты…будь…
- Я постараюсь…
&
После разговора с Кирой он уже не был так необъяснимо жизнерадостен: было жалко ее, стыдно за себя, за то, что обнадеживал ее, зная наперед, что их отношения временны и их брак, если он на ней женится, не будет долгим.
Но чем ближе был конец рабочего дня, тем дальше отступали все мысли, кроме той, что скоро он увидит Катю Как она его встретит? А если она жалеет о том, что случилось? Они не говорили после….Она уснула, и утром он тоже не стал ее будить.
По дороге к ней заехал в магазин цветов и долго выбирал букет: хотелось подарить цветы «со значением», ведь день сегодня не простой: сегодня станет ясно, что их связывает: минутное желание или любовь. Про себя он был уверен, а Катя…Не могла она полюбить его за эти дни, а раньше он не замечал…Или был слеп?
- Вы, наверное, хотите букет со значением? – поняла его затруднения продавец.
Вот посмотрите: бегония на языке цветов означает разделенную любовь, которая больше не секрет.
Амарилиус символизирует дружбу, красоту и гордость, а лилии – чистоту.
Цикламены – это надежда и сочувствие, а вот анютины глазки. Они означают «думать о ком- либо». Есть крокусы – символ счастья и радости, – ну что, Вам ничего не подходит?
- Да все подходит, но…хотелось…
- Вы хотите сделать признание? – подождите, есть оригинальный букет. Вот смотрите: красные хризантемы, очень большая редкость, их выращивают путем неоднократного скрещивания разных сортов. Символизируют первое признание в любви. А белые хризантемы – это «правда». И те и другие перевиты плющом, который означает «предложение руки и сердца».
- Это как раз для меня! Беру, а остальные в другой день. Я буду у Вас частым гостем!
&
Вот и ставшая родной дверь. Сейчас он увидит ее и все поймет: если опустит глаза и молча пропустит его в квартиру, значит жалеет о свершившемся, а если…Не стал додумывать и позвонил. Букет спрятал за спину.
Он не успел даже сказать «здравствуй» - она обняла его за шею, повисла на нем (росту ей не хватало!), зашептала на ухо:
- Андрюша, тебя так долго не было, целый день, я так тебя ждала, так соскучилась!
Все сомненья исчезли, душа радовалась и пела, хотелось обнять весь мир, и ее, ее обнять немедленно!
Осторожно поставил ее на пол и будто впервые увидел: шелковый халат в стиле японского кимоно с павлинами и экзотически цветами, волосы крупными локонами спадают на плечи, на лице чуть заметный макияж и…и…нет очков!
- Катенька! Ты такая красавица! Зачем же ты пряталась?
- Это тебе сюрприз!
- А это тебе! – подал ей букет, - там открытка, в ней про значение этих цветов. Ты меня в квартиру – то пустишь, или здесь держать будешь?
- Конечно, проходи! Раздевайся - и на кухню – будем ужинать! Я голубцы приготовила, ты любишь голубцы?
- Еще не знаю, никогда не ел, надо попробовать.
- Как? Никогда не ел голубцы?
- Не приходилось. В ресторанах их не готовят, а мама моя тоже не любит готовить, все больше полуфабрикаты использует. Да я уже давно с родителями не живу.
- А…Кира?
- Кира тоже из ресторана еду заказывала…. Давай, показывай, что за кушанье такое, и как его едят!
Стол был сервирован просто: хлеб в плетеной тарелке, прикрытый льняной вышитой салфеткой, .горка голубцов на глиняном блюде, различные соленья, криночка со сметаной, специи в старинном серебряном наборе. Столовые приборы тоже серебряные, а салфетки - вышитые гладью.
Заметив его удивленный взгляд, объяснила:
- Это от бабушки осталось. Она мастерица была. И меня научила рукоделию, только я не занимаюсь …
Я хотела ужин при свечах устроить, но решила не повторяться: лучше Киры Юрьевны у меня не получится…Да и обстановка не та…Поэтому я по- простому…
- Кать, мне из твоих рук – хоть на полу, хоть в шалаше…Да еще сама приготовила…Ты только начинай первая, я посмотрю, как их едят…
- Обыкновенно, вилкой и ножом. Я люблю со сметаной, а ты, если хочешь, можешь с кетчупом или с майонезом…
- Я как ты…
Попробовал один кусочек, другой …и вот уже и тарелка пустая!
- Вкусно, Кать! Я, пожалуй, еще возьму!
Ох, хитрец, Жданов! Ох, знаток женщин! Не это ли самое приятное для хозяйки, особенно молодой – вид мужчины, жующего с аппетитом ее творение!
Катя довольно улыбалась, а ему от этого вдвойне радость!
После ужина сидели на диване и разговаривали, как будто это не первый их разговор, а они прожили уже много лет.
- Кать… я вчера…наверное…не должен…
- Ты жалеешь о вчерашнем7
- Нет, что ты! Я тебя должен был пожалеть, ты же еще не совсем здоровая…
- Зато теперь счастливая…Андрюш, я такая счастливая! Самая-самая!
- Самый счастливый - это я!
- Нет, я!
Пререкались, подначивали друг друга, резвились как малые дети, а потом внезапно остановились, молча посмотрели в глаза друг другу. Он обнял ее и не хотел отпускать ни на мгновение, а она и не противилась, она согласна была остаться в этих объятиях навсегда.
- Катюш, давай не расставаться никогда!
- Я согласна,- и поцеловала его. Сама. Первый раз.
Он так растрогался…. Будто его до этого никто никогда не целовал. Но это был особый поцелуй. ЕЕ поцелуй!
Посадил ее на колени, прижал к себе, гладил ее худенькие плечи, терся щекой о ее волосы. Потом попросил, почему-то шепотом:
- Кать!.. Катя…поцелуй меня еще…
- Ой, да я и целоваться-то не умею…
- Я вижу,… но все равно так приятно…Кать…
- Ладно…ты только глаза закрой…я…смущаюсь…
Он сидел с закрытыми глазами, откинув голову на спинку дивана, а она сначала любовалась его лицом, потом стала несмело целовать: провела пальцем по густым бровям и легонько прикоснулась губами, погладила виски и тоже поцеловала, а на ухо прошептала: «Андрюшенька…», губами и подбородком потерлась о его уже колючую к вечеру щеку: «какой колючий…как ежик…»
«Не поцарапайся», - послышалось в ответ, и губы слились в поцелуе, и не понять уже было: она его целует или он ее…
Не заметили, как поменялись ролями: уже не она, а он шептал ей ласковые слова, он целовал ее жарко и страстно, и диван уже был другой – в ее комнате, и одежда их была вместе, но сама по себе, отдельно от них, а они были вместе…
&
Утро еще только собиралось наступить: за окном чуть посветлело, в комнате можно было различить силуэты предметов, а они уже проснулись – или не спали вовсе: не хотели расставаться даже на сон, и нужно было так много сказать друг другу.
- Кать, тебе букет понравился?
- Очень!
- А язык цветов? Ты открытку читала?
- Ой, нет, еще…не успела…
Достала из букета открытку, стала читать. Потом посмотрела на него с радостным удивлением и одновременно с вопросом.
- Катюш, ну что ты мне ответишь?... Кать, Я люблю тебя, это правда. И я прошу тебя стать моей женой…
- Я поняла, Андрюш, только…как же Кира?...ваша свадьба…
- Я расскажу тебе очень некрасивую историю…про себя…а потом ты решишь, что мне ответить…
Я никогда не представлял Киру своей женой и не собирался на ней жениться, но перед Советом Директоров я сделал ей предложение, чтобы получить ее голос – я боялся, что меня не выберут президентом. Голос Киры действительно оказался решающим…
- А почему ты не расстался с ней сразу после выборов?
- Я, конечно, очень непорядочно поступил, но я хотел выполнить свое обещание и действительно жениться на Кире… Мы поговорили с Кирой…Я ей все честно рассказал, сказал, чтобы сама решала…
.А потом в тебя влюбился…И все равно, я хотел выполнить обещание…. Но Кира все поняла и сама отказалась от свадьбы… Теперь ты решай…
- Андрей…сейчас ситуация похожая…могут подумать, что ты на мне женишься из-за Никамоды…
- Ты так думаешь? Ты мне не веришь?
- Я тебе верю, и я очень хочу быть с тобой, но…давай подождем…пока Зималетто не будет зависеть от Никамоды…и тогда я подарю тебе бегонию и крокусы и скажу «ДА». А сейчас я подарила бы тебе…фрезию!
- Кать, ты знаешь язык цветов?
- Да, я посещала семинар …в Германии…Скучно было…
- Поэтому ты не стала читать открытку…А что означает фрезия?
- Любовь …с первого взгляда…
- Ты что, влюбилась в меня сразу, как только пришла в Зималетто?
- Гораздо раньше…
- Как раньше? Мы же не были знакомы?
- Не были. Ты меня не знал, а я тебя знала…
- Ты меня знала? Кать, ты меня заинтриговала…Рассказывай все по-порядку! И о том, почему за очками пряталась - тоже!
- Ну, хорошо. Слушай!
Первый раз судьба свела нас много лет назад, я еще училась в университете. Я шла к метро, а вы с Романом навстречу. Мы столкнулись, и ты помог мне собрать вещи…
- Так это была ты? И с тех пор…
- Нет, я забыла тебя…просто осталось приятное впечатление…А потом увидела и вспомнила…Это в Германии было…на показе…ты был с Кирой…
- Переводчица Генриха Либермана? Я же говорил, что мне знаком твой голос!
- А потом ты приходил в банк Ллойд Морис за кредитом…Ты был очень расстроен…У тебя было такое лицо…Я решила помочь тебе…
- Выходит, из-за меня ты ушла с престижной должности в банке?
- Я хотела помочь тебе…я же хороший экономист…
- Как же я не узнал тебя? Ты специально спряталась за этими очками, нарядом…
- Во-первых, я должна была сделать так, чтобы ты взял меня помощником, а не секретарем, а во-вторых, у тебя такая слава женского обольстителя…я боялась стать очередной твоей игрушкой…
- А теперь не боишься?
- Теперь не боюсь. Ты же полюбил меня не за внешность?
- Я тебя просто полюбил, за все! Кать…Ну скажи мне «ДА»…Скажи, что любишь…что мы будем вместе…Кать…я буду ждать…ты только скажи…
- Андрей…Жданов Андрей!...Я …тебя…люблю…Очень!
Я… хочу…быть…твоей…женой…Очень-очень!
В избытке чувств соскочил с постели, поднял ее на руки и стал кружить по комнате, целуя, и смеясь, и напевая мотив, в котором всего дно слово:
- Катенька…Катенька…Ка-тень-ка…
- Кать, а родители когда приезжают?
- Завтра…
- Уже?.. Осталась одна ночь? А как же потом? Ты будешь у меня оставаться?
- Это невозможно…Папа…он не позволит…
- А как же я…как же мы…Я не смогу без тебя! Кать…тогда я не пойду сегодня на работу…
- Андрюш, один мудрец сказал, что две вещи нельзя сделать впрок: выспаться и наесться. А я думаю, этих вещей три…
Не слушая ее, положил снова в постель, задернул плотно шторы, лег сам и накрыл их покрывалом с головой, отделяя от внешнего мира, чтобы быть только вдвоем, чтобы дарить друг другу радость и ощущать каждой клеточкой, как она растет, заполняет их до краев, выплескивается наружу и делает окружающий мир добрее - их любовь!
Глава 10.
Они постоянно спорили и не могли прийти к обоюдному согласию: Андрею не терпелось сыграть свадьбу, чтобы Катенька была с ним постоянно и на законном основании, а Катя уговаривала подождать, пока Зималетто выйдет из кризиса. Он немного ослабил натиск только после того, как поговорил с ее отцом, официально попросил у него ее руки: с тех пор он перешел в статус жениха и заимел больше прав на Катерину. Теперь ей позволялось появляться дома заполночь, а не в 11 часов, как было до этого, но и этого ему было мало.
Ситуация решилась неожиданным образом: Воропаев разузнал по своим каналам о существовании Никамоды и о положении дел в Зималетто. Это был даже не гром среди ясного неба, это было ЦУНАМИ , и оно перевернуло в компании все с ног на голову. Разразился скандал. Павел Олегович был в гневе. Созванный Совет Директоров не решил проблему: Александр, кандидатуру которого Павел предложил в президенты, не набрал большинства голосов, хотя и Жданов-старший, и Кира, и, естественно, Кристина и Ветров, проголосовали за него. Голоса разделились поровну: не смотря ни на что, Андрея поддержали Маргарита (мать она всегда мать!), Роман, и, как ни странно, Милко и Урядов.
Ситуация была патовая, и Павел решил ее неординарно: он назначил на должность и.о.президента Пушкареву Екатерину Валерьевну! Сначала был шок у всех, и у Кати в том числе, но потом все как-то смирились с этим и считали уже, что это единственно верное решение.
Больше всего Катя переживала за Андрея: такой удар по его самолюбию! Но он утешился тем, что теперь можно не тянуть со свадьбой – не даром говорят: «во всем плохом ищи хорошее»!
Свадьбу сыграли не слишком пышную – так захотели МОЛОДЫЕ, но было и белое платье (не совсем белое, а с оттенком чайной розы), и лимузин (затея Юлианы), и выкуп невесты - тут уж женсовет не подкачал: заставили Жданова и петь, и танцевать, и стихи сочинять , но он на все был согласен, лишь бы поскорее заполучить свою Катеньку!
Свадебное путешествие отложили напотом: компания в кризисе, работы невпроворот.
Катя не представляла, как она займет место Андрея: она предложила ему остаться на своем месте, а для нее поставить еще один стол, но он не согласился, потому что понимал: в его присутствии она будет смущаться и не сможет руководить должным образом. В результате Жданов перебрался в кабинет к
Малиновскому.
Произошли и другие перестановки: Катя уволила Ветрова. Жданов не решался этого сделать, а она решилась, и аргументы нашла: она же грамотный экономист, а соглядатай Воропаева в компании ей совсем ни к чему. На должность Ветрова был приглашен Зорькин, и работать ей стало легче – теперь у нее была «команда».
После того, как Клочкова устроила демонстрацию неповиновения «бывшей секретарше», ее пришлось взять своим помощником Кире (она же ее подруга!), Амура согласилась перейти на ресепшен, а Марию Тропинкину Катя сделала своим секретарем
На этом следовало бы поставить точку: история благополучно завершилась, но…впереди героев ждут новые испытания, поэтому поставим запятую, и будем ждать, что произойдет с ними дальше…
Конец первой части
|